Источник: Елена Фанайлова, для Радио Свобода
Венецианский карнавал сократили. Спортивные соревнования, научные конференции и политические саммиты отменяются. Число закрытых межгосударственных границ трудно сосчитать. Кадры, на которых врачи, офицеры пограничного контроля и полицейские дают интервью в полном обмундировании из лабораторий особо опасных инфекций, производят на психику зрителей неизгладимое впечатление. Такое чувство, что весь мир превратился в кинозал, где бесконечно крутят В-movie с говорящими названиями «Инфекция», «Носители», «Лихорадка», «Заражение», «Эпидемия». Кстати, это все совершенно реальные фильмы последних 15 лет, довольно известные и амбициозные, а русский сериал “Эпидемия” – один из самых обсуждаемых телепроектов года.
Как любой катастрофический сюжет, будь то техногенный (Чернобыль) или природный (наводнение, землетрясение, торнадо), страх эпидемий вшит в матрицу человеческой цивилизации, в её культуру, и уже давно – в её медиа- и развлекательный контент. Техногенность мира только усугубляет страх: версия о военном происхождении вируса распространяется быстрее его самого (в реальности ежесезонная способность вирусов к мутациям, злокачественным для человека, совершенно не требует рукотворности, именно поэтому медицина не может лечить вирусы: вакцину постоянно нужно менять вслед за геномом). Мероприятия по карантину или эвакуации граждан из Китая в каждой стране выглядят как реалити-шоу, а в случае “украинского следа” российские пропагандисты отрабатывают его с известной артистической страстью.
Девушку с собачкой, которую не взяли в украинский самолет, не показал только ленивый телепропагандист. Скандал в Полтавской области, куда в городок Новые Санжары привезли эвакуированных из Китая, кажется постановочным, прямо-таки с участием продюсерской группы российского телевидения. Если не знать технологии организации погрома, то можно не различить его составляющих в полтавском сюжете: перед зрителем оказывается малообразованная напуганная толпа плюс явные провокаторы, выступающие как бы в защиту женщин, возмущенных неизвестностью и невидимой, но от этого еще более страшной угрозой.
Это не иллюстрация из Средневековья или черносотенного мира. Это непрофессиональная работа администрации плюс ощущение недостатка социального ресурса у жителей из этого региона, чувство унижения, ощущение бедности и незащищенности. Отсюда агрессия, которая провоцируется любым новым ущемлением, любыми дополнительными тяготами. Это поведение во многом инстинктивное и иррациональное (рациональными мотивами никак не объясняется их стремление контактировать с эвакуированными), не имеющее ничего общего с социально ответственным рисунком.
Умирают не от коронавируса, умирают от вызванной им пневмонии ослабленные пациенты
Меня уже критиковали за эту аналогию в соцсетях, однако приведу её вновь: я вспоминаю венгерскую журналистку-оператора, которая поставила подножку сирийскому беженцу. Женщина впоследствии объясняла этот поступок самозащитой, якобы она испугалась бегущей толпы, и она в чём-то права: подлинный мотив её агрессивного поступка находится в области почти животной защиты своего ареала (ирония истории еще и в том, что пострадавшего затем обвиняли в поддержке экстремистов).
Я полагаю, что в большой степени это феномен не столько национальный, сколько общая беда постсоветского пространства, где люди никак не могут почувствовать себя в норме, в безопасности, в достатке и в уважении. Похожие казусы случились в начале февраля в Челябинской области: жители двух деревень своим уличным активизмом фактически заставили администрацию ликвидировать карантинные центры на базе домов отдыха, а общество так и не знает, куда увезли шестерых китайцев с видом на жительство в России. Видеокамера протеста доводит зрителя до выезда машины скорой за пределы городка. Когда несчастный “эксперт для битья” на шоу Скабеевой только открывает рот, чтобы напомнить об этом эпизоде, он получает агрессивную истерику оппонентов, с которой невозможно спорить. Опускаю здесь сюжет о совпадении бунта в Новых Санжарах и важных политических событий внутри Украины, ибо тогда придется говорить о вирусе конспирологии и недоверия, который, как известно, страшнее любой заразы.
Теперь главное о том, что касается эпидемиологии, страхов и перспектив. Вирус смущает врачей ВОЗ исключительно скоростью распространения, в официальных формулировках так и сказано: «за пределы Китая». Распространяется он не только воздушно-капельным путем (носите маски), но и предположительно орально-фекальным (мойте руки после туалета и перед едой). Имеются сведения о повторных заражениях. Китайские врачи на днях сообщили, что вакцина найдена, это важнее всего. Смертность от коронавируса пока характеризуется как самая низкая из четырех последних вирусных эпидемий. Умирают не от коронавируса, умирают от вызванной им пневмонии ослабленные пациенты (это жестокий закон любой вирусной инфекции). То есть в принципе вред коронавируса лежит не столько в сфере медицины и здоровья, сколько в области экономики. Паника, сопровождающая эти обстоятельства, при некотором смещении оптики из зоны страха в зону наблюдения, вполне вписывается в законы реалити-шоу.
Источник: Елена Фанайлова, для Радио Свобода
Елена Фанайлова – журналист «Свободы», ведущая программы «Свобода в клубах», по образованию – врач-терапевт
