Телепропаганда. Август 2017

Израильтянин Яков Кедми (авторитетно): «В Советском Союзе была лучшая система образования. А вы копируете американскую. Зачем? В Америке высшее образование — это меньше двадцати хороших университетов, остальные на очень низком уровне. Среднее образование — несколько частных школ. Американские дипломы в мире очень низко ценятся».

Виталий Третьяков: «Болонская система специально существует для того, чтобы активную, талантливую молодежь переманивать в другие страны. Отток мозгов — это то же, что отток капитала. Нас все грабят. А началось все в годы перестройки — тогда внушили всем, что на Западе лучше, и так оно и стало… А что надо делать? Очень просто. Назначают министра экономики — спрашивают: сколько сделаешь экономический рост? Он говорит — 5 процентов. Если меньше получится — сразу увольнять. И тут же все заработает».

А вот и Владимир Сергиенко — Соловьев любовно называет его «немецким писателем». Кажется, мне удалось воспроизвести одну его фразу: «В этой ловле душ забывается развитие этого врага, которое подхлестывает индификацию(!) этого врага». Прочие высказывания примерно такие же.

Зашла речь о проблемах образования. Сергей Черняховский, профессор факультета политологии МГУ: «Указы президента (о зарплатах) или саботируются, или используются для раздувания недовольства преподавателей». Указы-то, видно, хороши, но враги ловко их приспосабливают для своих подлых целей.

Соловьев (взволнованно): «Президент обратил внимание на ужасающую ситуацию с бизнесом. Сказал: прекратите давить бизнес!»
Ну, теперь-то уж дело пойдет на лад.

Александр Проханов: «На Россию направлен мощнейший кинескоп, который хочет трансформировать наш социум».
Вот как нынче славянофилы-то изъясняются.

Виталий Третьяков (со свойственной ему гражданской смелостью): «За такие темпы экономического роста, как у нас сейчас, при Сталине бы расстреляли. Так что надо менять кадры». Впрочем, это не все: «Никогда у нас не будет настоящего экономического развития, пока у нас платят за труд в 5-6 раз меньше, чем в так называемых развитых странах. Первым делом надо повысить зарплаты».

Соловьев начинает новую тему: «Завоевать Россию извне очень трудно, практически нельзя. А вот разорвать изнутри, используя внутреннее брожение, — это другое дело. Готовы ли мы к сопротивлению? (На всякий случай оговаривается.) Я это не к тому, что надо вернуться к сталинским методам, — нет-нет, никоим образом». Как-то слабо успокаивает.

Соловьев: «Ну и напоследок: вы в последнее время себя проявляете как талантливый поэт». Рогозин (с правдоподобным смущением): «О, ну это громко сказано. Для меня стихи — это способ переключить мозги. Вот лечу я в самолете — не все же время думать о пушках и танках. (Кокетливо.) Жена меня ругает — говорит, ты же серьезный человек, а ерундой занимаешься». Соловьев (с готовностью): «Нет-нет, пишите и дальше!»

Соловьев удивляется, как это оборонная промышленность развивается у нас, по словам Рогозина, так быстро, тогда как рост экономики всего 1,2 процента. «А это потому что в ОПК немного другие люди, — уверенно отвечает Рогозин. — Это солдаты-офицеры своей Родины. Они в 90-е годы и без зарплаты работали». Да, с таким молодцами можно горы свернуть.

Дмитрий Рогозин о том, как нам развивать производство вооружений: «Не надо догонять Америку и Европу. Надо с помощью научно-технического анализа определить точку, куда придет прогресс через десять, двадцать, даже тридцать лет, — и бить прямо туда. Как хищник — он ведь не бежит за добычей, а срезает угол и настигает ее там, где она окажется».
Просто, как все гениальное.

Соловьев встречает в студии Дмитрия Рогозина: «Дмитрий Олегович, вы к нам прямо из Ирана. Это очень интересная страна. Она уже давно находится под санкциями — и научилась с ними справляться. Она ведет агрессивную внешнюю политику — и весьма успешно». В общем, есть с кого брать пример.

Шахназаров (с воодушевлением): «Советская идея была совершенно универсальная и гениальная — она состояла в том, что мир должен быть справедлив. Теперь, чтобы победить Соединенные Штаты, нам тоже нужна идея. И она должна быть похожа на советскую».

Прекраснодушный Сергей Станкевич: «Я хочу напомнить о Второй мировой войне, когда мы и наши союзники создали прецедент сотрудничества в борьбе с нацизмом». Соловьев (горько): «Да — но война еще не окончилась, а один из этих союзников уже разработал план уничтожения нас…»

Политолог Сергей Судаков, член-корреспондент Академии военных наук: «Россия, в отличие от Китая, — это нация воинов, она умеет решать вопросы по-разному и жестко».

Шахназаров (еще более гневно): «Мы же сами отпустили на волю страны Восточной Европы, потом распустили свою империю! Причем совершенно добровольно это сделали, без каких-либо условий. Такого вообще в истории не бывало — вон британцы же, уходя, всюду своих баз понатыкали. И что мы за это от Запада получили?!» Соловьев (сокрушенно): «В морду!»

Шахназаров (гневно): «Да что мы американцев упрекаем за то, что они свое право всюду применяют? Надо просто взять какого-нибудь американца и посадить лет на пятнадцать — за торговлю оружием, за что угодно! (Вспоминая о своей первой профессии.) Это же «Крестный отец» — вот откуда у них все идет! (С неожиданной откровенностью.) И будь я американцем, я бы тоже так делал!»

Соловьев о скандале с немецкими турбинами в Крыму (в праведном негодовании): «Это что же — «Сименс» хочет наказать людей за то, что они сделали свободный выбор и решили воссоединиться с Россией? Но какой тогда может быть разговор о демократии и правах людей?!»

Соловьев тоже смело критикует российское руководство за поддержку санкций против Северной Кореи — и вскрывает порочную суть такой мягкотелой политики: «Мы все хотим показаться хорошими мальчиками — мы, мол, против хулиганов. Но при этом мы забываем, что мир — это не песочница! И больших злых дядек никто никогда не наказывает!»

Соловьев (едко): «Когда американцы начинают лить крокодиловы слезы по поводу человеческих жизней, хочется им напомнить, что у них у самих в истории все не так однозначно».
Ну да — то ли дело у России.

Карен Шахназаров (разочарованно): «Я считаю, что зря мы проголосовали за санкции против КНДР. Можно было бы хотя бы воздержаться, чтобы как-то показать, что мы отвергаем политику санкций. Ведь ее цель — это уничтожение России. А Трамп, когда он подписал законопроект о санкциях, он просто капитулировал перед истеблишментом. Это была ошибка. Ему надо было брать пример с Ленина, который, бывало, вел политику против всех — и побеждал».

Соловьев начинает вечер на ожидаемой ноте: «Показали Путина на рыбалке — они (Запад) все сразу в инфаркте».

«Вести»: «И в заключение — для тех, кто в эти теплые августовские дни еще думает о том, где провести отпуск. Расскажем о тех местах, куда после Италии, Швейцарии и прочей Европы люди едут, чтобы отдохнуть (подчеркнуто) душой». Имеются в виду города Гороховец и Кинешма.

А свою часть Беловежской пущи поляки задумали чуть ли не полностью вырубить, сообщают «Вести». И нравоучительно напоминают, что даже в Третьем рейхе этот лесной массив очень ценили и всячески берегли.

Ведущий «Вестей» (укоризненно): «Достаточно вспомнить, как охотно Польша подставила себя под удар российских ракет, согласившись на размещение элементов американской ПРО».

Ведущий «Вестей» (с сожалением): «Между тем Польша перестала уживаться со всеми своими соседями».
Наверное, если бы в конце XVIII века в России было государственное телевидение, там говорили бы точно так же.

Очередной анонс «Вестей»: «Поляки уже забыли, что немецкие концлагеря освобождала советская армия, а теперь назло всем уничтожают Беловежскую пущу».
Вспоминается бытовавшее в газетах лет сорок назад выражение «зубры антисоветизма».

Репортаж о президентской охоте на щуку: «Выждав нужный момент, Путин атакует». И дальше: «Министры и губернаторы собрались на том краю плота, к которому подплыл Путин». Ну и, конечно: «Фотографии, видеокадры с рыбалки Путина обошли все мировые СМИ. Российского президента называют «настоящим мужиком», «Индианой Джонсом»…»

В ожидании соловьевского вечера включил «Вести» — они пока без Киселева. Там перед рекламой анонс очередной порции новостей: «Мировые СМИ опять пестрят фотографиями президента Путина с обнаженным торсом». Произносится это с гордостью, хотя мысли вызывает невеселые: неужели это все, чем великая страна может заинтересовать мир?

Не обошлось у Соловьева и без Украины и ее президента Порошенко. Бывший депутат Рады Владимир Олейник: «Я не знаю, с какого бодуна, с какого перепоя…» Соловьев (давясь от здорового смеха): «Нет-нет, этого не может быть! Ведь на Украине сала не осталось — на 98 процентов упал экспорт сала! А пить и салом не закусывать — это только переводить горилку!»

Самый, наверное, удивительный тип у Соловьева — Владимир Сергиенко, президент Союза писателей межнационального согласия ФРГ. Управляет он своим союзом, надо полагать, из соловьевской студии, поскольку оттуда не вылезает. Говорит много и на любую тему, но смысл уловить нелегко. Однако литературная форма запоминается. Одна речь, например, начинается так: «Когда я говорю о средствАх массовой информации Германии, я критикую о том, что…»

Соловьев (гордо): «Китайские эксперты подсчитали, что российская военная операция в Сирии под руководством Сергея Кужугетовича Шойгу стала самой эффективной в мире за последние сорок лет».
Ссылаться на китайских экспертов еще безопаснее, чем на британских ученых, — поди проверь.

Жириновский: «Америка может вести только торговую войну, а не настоящую. Воевать они не умеют и боятся. Вы видели когда-нибудь американского солдата, идущего в атаку?»
И ты, дед, не видел. И не дай тебе бог.

Cоловьевский вечер. Тема — что делать с Америкой. Вячеслав Никонов (он по специальности историк-американист): «Ведь Америка в финансовом отношении зависит от Европы — и всегда зависела. В XIX веке железные дороги в США строились на английские и голландские деньги. А потом все эти компании обанкротились — и деньги были похищены фактически. Благодаря этому Америка и сделала экономический рывок».

У Соловьева уже возобновилась страда. Говорили о сносе советских памятников в Польше и вообще о польских кознях. Политолог Александр Сытин (он там подвизается в роли русофобского анфан террибля): «Россия уже начиная с Екатерины Второй стремилась контролировать Польшу». Виталий Третьяков (себе под нос, но отчетливо): «И правильно делала». Соловьев (с подъемом): «А что вы хотите — ответочка! Это они первые Кремль заняли!»

Источник: Грани.ру