Заявление, вынесенное в заголовок, может показаться спорным. Процессы, которые годами наблюдаются в Российской Федерации: «бетонирование» авторитарной системы Владимиром Путиным, системное нарушение прав и свобод человека или незаконная и варварская война, ведущаяся против Украины с 2014 года, – подтверждение тому, что Кремль не имеет и не может иметь ничего общего с таким понятием, как «демократизация». Однако, наблюдая за современным интернетом и лавиной дезинформации, созданной и резонирующей (про)российскими агентами влияния и (не)осведомленными об этом интернет-пользователями, следует отметить, что Кремль и его пропагандистская машина успешно демократизирует дезинформацию много лет, таким образом, присваивая интернет для своих собственных недемократических целей.
Мы живем во времена демократизации почти всех аспектов частной и общественной жизни. Демократия это сегодня не только политическая система, но и образ жизни. Мы имеем дело с демократизированной культурой, демократизированной благодаря технологии свободой самовыражения (включая эффект и синдром Facebook). На наших глазах материализовалась «футуристическая фраза» о свободе слова «сквозь границы» и «без вмешательства органов государственной власти» (вытекающая из договоров о правах человека); при этом свобода информации реализуется в демократических обществах, потому что в авторитарных обществах ни о ней не может быть речи, ни о свободе СМИ. К сожалению, плюралистические общества стали жертвами дезинформации по-кремлевски, доступной круглосуточно и без выходных. Дезинформация и пропаганда стали нашим ежедневным ядом, токсичным для тела (как например, инфодемия о COVID-19) и разума.
Присутствующий в дискурсе язык ненависти, наряду с дезинформацией, принял форму феномена поляризационной и дегуманизирующей пропаганды в беспрецедентных масштабах со времен окончания Второй мировой войны. На самом деле, такие категории, как «информация», «доступ к информации» и «медиа» могут стать (и были) «оружием» в любой исторический момент, однако демократизация свободы слова и коммерциализация цифровых технологий сделали эти категории чрезвычайно эффективно вооруженными. В киберпространстве уже много лет идет информационная война, лицом которой является борьба за «правление душой и умом» граждан демократических обществ, а Кремль стал ее главным вдохновителем, виновником и последовательным продолжателем.
В России существует давняя традиция создания и распространения дезинформации, стратегия которой всегда строилась двояко: «как вводящая в заблуждение» и «влияющая». Именно царская Россия стала «матерью» – генератором дезинформации, но долгие годы, кстати, используя дезинформацию, последовательно отстаивала тезис о французском происхождении этого термина. Спецслужбы играли и продолжают играть ключевую роль в реализации методов дезинформации, главным образом потому, что располагают информацией, необходимой для формулирования стратегических целей и задач политики Кремля, выбора внешних операторов российской дезинформации и их тайного финансирования.
В отличие от эпохи холодной войны, когда русские в основном поддерживали группы левых, сейчас они уже много лет поддерживают как крайне левых, так и крайне правых, зеленых, антиглобалистов и финансовую элиту одновременно. Потому что цель состоит в том, чтобы обострить разногласия и создать резонансную эхо-камеру поддержки Кремля.
Мы живем во времена демократизации дезинформации и «золотого века» цифровой пропаганды, потому что, например, в начале марта 2022 года, т.е. через неделю после очередного нападения РФ на Украину, за один-единственный день в Польше было зафиксировано более 120 000 попыток дезинформации в пространстве интернета и социальных сетей. Это был очередной ежедневный рост числа инцидентов на 20 000% (цитируется по данным Института исследований Интернета и социальных сетей). Существующая на протяжении многих лет глобализация, компьютеризация и технологизация дали возможность существовать в динамично развивающемся, дешевом, быстром и все более инклюзивном Интернете всем и каждому, кто хочет участвовать в массовом процессе получения данных и информации, а также всем, кто хочет их совместно создавать и распространять.
Как минимум, с 2013 года в киберпространстве выросла огромная российская армия ботов, троллей и других «полезных идиотов», которым поручено распространять слухи, дезинформацию, вредоносную информацию и конспирологические нарративы практически по любому поводу. Кремль, по мнению экспертов оперативной группы East StratCom, действующей в рамках Европейской службы внешних связей, постоянно увеличивал бюджет на этот тип армии. По оценкам, в 2013 году на троллинг и боттинг тратилось более миллиона долларов в месяц. Бюджет различных видов информационных операций включал, в частности, создание и функционирование фабрик троллей, в том числе самой известной в Санкт-Петербурге, которую назвали – в оруэлловском стиле – Агентством интернет-исследований.
Агентство является организацией, осуществляющей массовую пропаганду в социальных сетях, в т.ч. на YouTube, ВКонтакте, Facebook, Twitter и Instagram, основной целью которых является влияние на общественное мнение в сотрудничестве с армией переводчиков, а также распространение контента – на разных национальных языках – в соответствии с российской политикой и идеологией. Его измеримая цель – изменить мнение о Российской Федерации и ее политике таким образом, чтобы на одно отрицательное мнение приходилось не менее трех положительных.
Например, контент, опубликованный Агентством, должен был быть показан в 2016 году аж 126 миллионам пользователей в США (в год предвыборной кампании Дональда Трампа); в период с 2015 по 2017 год рекламу, купленную в Санкт-Петербурге, должны были показать 11,4 млн раз. В то же время действия по предотвращению дальнейшего распространения дезинформационного вируса предпринимались (и предпринимаются) безрезультатно администраторами социальных сетей в рамках т.н. политики очистки киберпространства (удаление фейковых аккаунтов). Они не значительно улучшили эту разрушительную интоксикацию. Хотя цифры впечатляют, например, в 2018 году Facebook удалил более 2 млрд фейковых аккаунтов, Twitter – 70 млн аккаунтов, подозреваемых в распространении дезинформации, а также было удалено почти 3 млрд сообщений в виде спама, но эти действия скорее напоминают «косметические» меры. А другие, такие как отключение вещания Кремля в марте 2022 года в виде блокировки эфира RT и Sputnik News (и, следовательно, частичного, sic!) в информационное пространство стран ЕС, запоздали. Кремлевская блогосфера, влогосфера и фриланс-площадки по-прежнему активны и доступны в инфосфере стран НАТО. И последнее, но не менее важное: до сих пор отсутствует последовательная и долгосрочная информационная политика на уровне ЕС и на национальном уровне стран, а государственное образование в области повышения киберустойчивости – хаотичное и координируемое в основном активистами в рамках неформального образования.
Между тем, после 2013 года вся система кремлевского троллинга была расширена интернет-агентствами с тысячами платных блоггеров, влогеров и комментаторов; к ней присоединились многие СМИ России и Белоруссии, которые благодаря платным или услужливым комментаторам манипулировали и манипулируют общественным мнением в пользу России. Использовались такие инструменты, как например: деятельность аналитического центра и спецфондов (например, «Русский мир») и многоязычных телеканалов (например, RT, РИА Новости), провластных псевдоинформационных агентств, платных блогеров и хакерских групп, подконтрольных России (кибератаки APT28 и APT29). Официальные организации (Россотрудничество), трансграничные социальные и религиозные группы (благодаря которым путинский режим позиционирует себя как единственного защитника традиционных христианских ценностей), социальные сети и компьютерная автоматизация также активно участвовали в этой пропагандистской машине.
В 2019 году Институт стратегического диалога в Лондоне обнаружил серию цифровых кампаний по влиянию на европейские выборы через так называемые сочетание карт социальных сетей, секретных отчетов в интернете и мониторинга СМИ. Было отмечено, что негосударственные субъекты, от крайне правых интернет-ополченцев до популистских партий, перенимали нарративы Кремля (так называемое «Путинское руководство» – «Putin Playbook»), используя механизмы автоматического влияния. В киберпространстве продвигался так называемый конкурентный нарратив, который продвигал «культурные войны» по таким вопросам, как миграция, мусульмане в Европе, традиционная семья против прогрессивных ценностей и отрицание изменения климата. Антисемитские, женоненавистнические и расистские заявления распространялись через автоматические и фиктивные аккаунты и использовались в качестве «информационного оружия». Логика поляризации в демократических системах довольно проста, поскольку распространяется любая социальная, политическая или экономическая проблема, имеющая конфликтный потенциал.
Почти десять лет мы наблюдаем вовлечение российской пропаганды в избирательные кампании в странах ЕС, Brexit в 2016 году (доклад Комитета Палаты общин по цифровизации, культуре, СМИ и спорте от 2019 года) и предвыборной кампанией Дональда Трампа в 2016 г. (так называемый доклад Роберта Мюллера), протесты «жёлтых жилетов» во Франции в 2018 г., дебаты о миграционном кризисе в Европе после 2015 г., мы также имели дело с причастностью агентов влияния во время инфодемии COVID-19.
Вышеупомянутые примеры также следует рассматривать с точки зрения использования инструментов инфраструктуры социальных сетей черного рынка в целях дезинформации (например, поддельные учетные записи, автоматическая проверка, платформы для обмена лайками или вредоносное программное обеспечение). В киберпространстве у нас уже есть мощная паутина – созданная Кремлем – фальшивых аккаунтов, поддерживаемых искусственным интеллектом, с которых распространялись антиковидные и антипрививочные нарративы во время инфодемии о COVID-19 и антиукраинские после 24 февраля 2022 г.; а до пандемии – против ЕС, против ислама и против беженцев. Обычные интернет-пользователи без четких политических взглядов, достаточных знаний о явлениях, происходящих в мире и являющиеся заложниками собственных представлений и стереотипов, а также интернет-пользователи с четкими взглядами от крайне правых групп (эхо-камер) (alt-rigt) были также ответственны за их распространение. Нарративы, пропагандирующие вакцинный скептицизм, отвращение и враждебность по отношению к беженцам, ЕС или украинцам, совпали с ведущими мотивами дезинформации, предложенными Россией. В течение нескольких лет Экспертный центр НАТО по стратегическим коммуникациям предостерегает от сообщений, подобных «патриотическому» сообщению, присутствующих на многих интернет-платформах.
Российская дезинформация использует как минимум несколько матриц воздействия для создания своих ведущих тем, в том числе: семитскую, геополитическую, конспирологическую (в которой подрывается доверие к демократическим и научным институтам), украинскую, религиозную (по логике деления на «испорченую» Западную Европу и консервативный Восток), славянофильскую, евразийскую (где либерализм – последняя тоталитарная идеология, которой противостоит антилиберальная Россия) и суверенитет (согласно которому не нужны союзы и подрывается легитимность Евросоюза).
Информационная борьба России с демократическими институтами в странах НАТО и ЕС происходит крайне агрессивно и на «поле боя», т.е. в киберпространстве этих стран. В этих мероприятиях идея свободы информации используется для введения дезинформации в инфосферу демократических обществ, в результате чего происходит не убеждение или завоевание авторитета, а «сеяние путаницы». Мы имеем дело с систематическим и последовательным информационным отравлением и все более разрушительным информационным шумом, проводимым в соответствии с принципом «разделяй и властвуй».
Информационное вооружение – это процесс, который применяется не только в гражданском контексте, где традиционные методы, такие как печатные СМИ, радио, фильмы и телевидение, были расширены в 21 веке к интернету и сайтам социальных сетей. Информационно-коммуникационные технологии привели к качественно новому ландшафту влияния, убеждения и манипулирования массами, а способность оказывать влияние стала «демократизированной». Информационное вооружение применимо и в военном контексте, это неотъемлемая часть гибридной войны с Украиной, а аннексия Крыма и незаконные действия наемников из группы Вагнера на востоке Украины в 2014 году материализовали так называемую нелинейную войну в действии.
Украина стала самой большой жертвой информационной и обычной войны Кремля. Военные действия, проводимые Россией после 24 февраля 2022 г., являются не только гибридной войной, но и повторением истории Второй мировой войны; бомбардировки городов, теракты против мирного населения и гражданской инфраструктуры до ужаса напоминают преступления, совершенные нацистами. И что следует подчеркнуть, российские преступления сопровождаются оруэлловским нарративом о якобы денацификации Украины.
Кремлевский нарратив содержит темы, дегуманизирующие отдельные группы и личности в Украине с целью создания образа противника, который не уважает права человека, жаждет крови, не имеет человеческих рефлексов. Активистов, волонтеров и военных Вооруженных сил Украины Кремль пытается изобразить как фашистов и военных преступников (механизм зеркального обвинения). Примером крайне дегуманизирующей пропаганды стала также опубликованная в апреле 2022 года в РИА Новости статья под заголовком: «Что делать России с Украиной?», которая являлась не чем иным, как подстрекательством к геноциду, который согласно ст. III пункта c) Конвенции о геноциде 1948 года является отдельным преступлением, независимо от того, доведет ли оно к нему или нет. Распространяемая годами риторика, отрицающая историческое существование Украины как независимого и суверенного государства, иллюстрирует «геноцидный образ мышления» Кремля.Мы – интернет-пользователи из стран ЕС и НАТО, имеющие свободный доступ к технологиям, годами каждый день травимся этой постоянно радикализирующейся пропагандой России, многие интернет-пользователи даже поверили и доверяли заявлениям о «враждебном» Евросоюзе, «злых» беженцах, «фашистскую» Украину или «смертельные» вакцины.
Агнешка Демчук
