Источник: Юрий Бершидский, для The Insider
Американский журнал The National Interest опубликовал статью Владимира Путина «Фактические уроки 75-й годовщины Второй мировой войны». На сайте президента размещена та же статья на русском языке под заголовком «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим». История там пересказана по советским учебникам 70-х годов и густо приправлена фейками собственного изготовления.
1. О попытках создать систему коллективной безопасности
Путин пишет:
«Одним из важнейших итогов Первой мировой войны стало создание Лиги наций. На эту международную организацию возлагались большие надежды по обеспечению долгосрочного мира, коллективной безопасности. Это была прогрессивная идея, последовательная реализация которой без преувеличения могла бы предотвратить повторение ужасов глобальной войны.
Однако Лига наций, в которой доминировали державы-победительницы – Великобритания и Франция, продемонстрировала свою неэффективность и просто потонула в пустых разговорах. В Лиге наций да и вообще на европейском континенте не были услышаны неоднократные призывы Советского Союза сформировать равноправную систему коллективной безопасности. В частности, заключить восточноевропейский и тихоокеанский пакты, которые смогли бы поставить заслон агрессии. Эти предложения были проигнорированы».
СССР в 1934 году действительно продвигал идею заключения так называемого восточного (или восточноевропейского) пакта о ненападении и нерушимости границ в Восточной Европе, но инициатором этого договора была та самая Франция, которую Путин критикует в своей статье.
Пакт был задуман как логическое продолжение Локарнских договоров 1925 года между Бельгией, Великобританией, Германией, Италией, Польшей, Францией и Чехословакией о ненападении. По этим договорам границы Германии с западными соседями признавались незыблемыми, соглашения же Германии с восточными соседями предусматривали лишь отказ от военного решения территориальных споров. Франция обязалась поддержать восточноевропейские страны в случае нападения.
В 1934 году министр иностранных дел Франции Луи Барту предложил СССР систему из двух договоров: многостороннего «восточного пакта» о ненападении и нерушимости границ и франко-советского договора о взаимной поддержке в случае агрессии. СССР поддержал идею при условии включения в пакт Германии. Латвия, Литва, Чехословакия и Эстония согласились с идеей, Великобритания выразила поддержку при условии, что Германия будет включена не только в многосторонний пакт, но и во франко-советский договор. Франция и СССР против этого не возражали.
Но добиться заключения этих договоров оказалось невозможно из-за позиции Германии, которая отказалась в них участвовать на том основании, что находится в неравноправном положении: ее права на вооружение по Версальскому договору были ограничены. Это была уже не Веймарская республика, заключившая Локарнские соглашения, к власти пришли нацисты с совершенно другими внешнеполитическими приоритетами. Великобритания пыталась спасти пакт, договорившись с Францией о возобновлении переговоров по равноправию Германии в случае заключения пакта. Но уже после этого Германия окончательно отказалась от пакта на том основании, что «не может участвовать в какой-либо международной системе безопасности до тех пор, пока другие державы будут оспаривать равноправие Германии в области вооружений». На следующий год личный адъютант Гитлера, группенфюрер СС Юлиус Шауб так сформулировал позицию Германии:
«Наш отказ от подписи под Восточным пактом остается твердым и неизменным. Фюрер скорее отрубит себе руку, чем подпишет акт, ограничивающий справедливые и исторически законные притязания Германии в Прибалтике и пойдет на отказ германской нации от ее исторической миссии на Востоке».
Таким образом, можно утверждать, что роль СССР в обреченных на неудачу из-за позиции Германии попытках создания системы коллективной безопасности в Восточной Европе была второстепенной. Единственным результатом французской инициативы стало вступление СССР в 1934 году в Лигу наций, из которой его в 1939 году исключили за агрессию против Финляндии.
Инициатором аналогичного тихоокеанского пакта был премьер-министр Австралии Джозеф Лайонс, высказавший эту идею на конференции британских доминионов в 1937 году. СССР еще в 1933 году высказывал идею системы коллективной безопасности в тихоокеанском регионе в ответ на предложение президента США Франклина Делано Рузвельта о заключении американо-советского договора о ненападении, но тогда эти инициативы развития не получили. Как и в Европе, СССР поддержал идею Лайонса, но заключить пакт оказалось невозможно из-за позиции Японии. СССР рассматривал возможность заключения пакта без Японии; в 1937 году нарком иностранных дел Максим Литвинов писал послу СССР в США Александру Трояновскому:
«Если заранее решить, что непременным условием заключения пакта считается участие в нем Японии, то дело уже обречено на неудачу. Чтобы сорвать пакт, Япония участвовать в нем не согласится. Мы поэтому внушаем всем, с кем приходится на эту тему говорить, что с самого начала должно быть заявлено, что пакт может состояться и без участия Японии. Только в этом случае Япония, может быть, предпочтет примкнуть к нему. Конечно, пакт о ненападении без Японии большой ценности не имеет, ибо мы, Великобритания, США, Франция и др. и без того не собираемся нападать друг на друга в Тихом океане, но все же пакт между ними будет иметь значение известной солидарности между ними, в особенности если в пакт будет включен пункт о консультации в случае угрозы одному из участников пакта».
Но Рузвельт не видел смысла в пакте без участия Японии. Трояновский сообщал в телеграмме наркому:
«Рузвельт сказал, что осенью будет поставлен вопрос о демилитаризации ряда островов Тихого океана, как американских, так и японских, а также, может быть, Голландской Индии, может быть, Индокитая, с соответствующими гарантиями неприкосновенности. Демилитаризация — реальная вещь, а пакты не дают никакой гарантии, им нет веры. Америка вступать в союзы или что-либо подобное не может. Во всяком случае, пакт без Японии не имеет смысла. Главная гарантия — сильный флот, наш американский, английский и, может быть, советский».
2. Об отношениях Сталина и Гитлера накануне войны
В статье Путина говорится:
«… в отличие от многих тогдашних руководителей Европы Сталин не запятнал себя личной встречей с Гитлером, который слыл тогда в западных кругах вполне респектабельным политиком, был желанным гостем в европейских столицах».
Сталин действительно никогда лично не встречался с Гитлером, но заочные отношения между ними были достаточно теплыми. Судя по текстам поздравлений, в СССР тоже считали нацистского лидера «респектабельным политиком».
Особенно обращает на себя внимание фраза из поздравления Сталина гитлеровскому министру иностранных дел Иоахиму фон Риббентропу о «скрепленной кровью» дружбе народов Германии и СССР.
3. О секретных протоколах к германо-советским договорам
В своей статье Путин пишет:
«По поводу заключенного тогда Договора о ненападении сейчас много разговоров и претензий именно в адрес современной России. Да, Россия — правопреемница СССР, и советский период со всеми его триумфами и трагедиями — неотъемлемая часть нашей тысячелетней истории. Но напомню также, что Советский Союз дал правовую и моральную оценку так называемому Пакту Молотова — Риббентропа. В постановлении Верховного Совета от 24 декабря 1989 года официально осуждены секретные протоколы как „акт личной власти”, никак не отражавший „волю советского народа, который не несет ответственности за этот сговор”».
Но это в статье для американского журнала. А на пресс-конференции в 2015 году, отвечая на вопрос журналиста о высказывании тогдашнего министра культуры Владимира Мединского, назвавшего пакт колоссальным успехом сталинской дипломатии с точки зрения государственных интересов Советского Союза, Путин заявил:
«И когда Советский Союз понял, что его оставляют один на один с гитлеровской Германией, он предпринял шаги, направленные на то, чтобы не допустить прямого столкновения, и был подписан этот пакт Молотова — Риббентропа. В этом смысле я разделяю мнение нашего Министра культуры о том, что смысл для обеспечения безопасности Советского Союза в этом пакте был».
По поводу секретных протоколов к пакту Молотова — Риббентропа Путин в статье замечает:
«Мы также не знаем, были ли какие‑либо „секретные протоколы” и приложения к соглашениям ряда стран с нацистами. Остается лишь „верить на слово”. В частности, до сих пор не рассекречены материалы о тайных англо‑германских переговорах».
Даже если о переговорах между странами Запада и Германией до сих пор не все известно, история показывает, что единственными государствами, получившими в результате договоренностей с нацистским руководством территориальные приобретения, оказались Польша, ненадолго присоединившая к себе принадлежавшую Чехословакии Тешинскую область, и СССР, получивший три страны Балтии и значительную часть Польши. Какими бы ни были до сих пор засекреченные подробности переговоров западных государств с Германией, это не были договоренности о разделе Европы, какими были германо-советские секретные протоколы.
Путин отмечает, что СССР не воспользовался возможностью занять часть Польши, которую получал в соответствии с секретными протоколами:
«Как свидетельствуют документы, пункт 2 Секретного протокола к Договору о ненападении между Германией и СССР от 23 августа 1939 года устанавливал, что в случае территориально‑политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов двух стран должна „приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана”. Иными словами, в советскую сферу влияния попадали не только территории, на которых проживало преимущественно украинское и белорусское население, но и исторические польские земли междуречья Буга и Вислы. Об этом факте далеко не все сейчас знают. <…>
Лишь когда стало окончательно ясно, что Великобритания и Франция не стремятся помогать своему союзнику, а вермахт способен быстро оккупировать всю Польшу и выйти фактически на подступы к Минску, было принято решение ввести утром 17 сентября войсковые соединения Красной Армии в так называемые восточные кресы — ныне это части территории Белоруссии, Украины и Литвы.
Как известно, сослагательное наклонение трудно применимо к уже произошедшим событиям. Скажу лишь, что в сентябре 1939 года советское руководство имело возможность отодвинуть западные рубежи СССР еще дальше на запад, вплоть до Варшавы, но приняло решение не делать этого.
Немцы предложили зафиксировать новый статус‑кво. 28 сентября 1939 года в Москве И. Риббентроп и В. Молотов подписали Договор о дружбе и границе между СССР и Германией, а также секретный протокол об изменении государственной границы, которой признавалась демаркационная линия, где де‑факто стояли две армии».
Путин умалчивает о том, что по тому же самому секретному протоколу Литва отходила к сфере интересов Германии. Но произошел обмен: Литва досталась СССР, а значительная часть польских территорий к востоку от Вислы — Германии. Отказ Сталина от продвижения на запад в Польше вовсе не был свидетельством каких-то миролюбивых намерений, это всего лишь результат закулисной договоренности.
(Подробнее о том, чем пакт Молотова-Риббентрова обернулся для Прибалтики читайте в материале «После Уральских гор мама заплакала: „Это Сибирь!“». Как жителей Латвии, Литвы и Эстонии депортировали после советской оккупации).
4. Об обстоятельствах захвата Польши
О ходе событий в первые недели Второй мировой войны Путин пишет:
«Несмотря на ожесточенное, героическое сопротивление польской армии, уже через неделю после начала войны, 8 сентября 1939 года, германские войска были на подступах к Варшаве. А военно‑политическая верхушка Польши к 17 сентября сбежала на территорию Румынии, предав свой народ, который продолжал вести борьбу с захватчиками».
Путин умалчивает о том, что бегство польского правительства произошло после того, как в ночь на 17 сентября на территорию Польши вторглись советские войска. Утром в этот день послу Польши в СССР вручили ноту за подписью наркома иностранных дел Вячеслава Молотова:
«Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам, а также к беззащитному положению украинского и белорусского населения. Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии, Западной Украины».
В этот момент польское правительство еще находилось в стране, но после получения ноты сочло ситуацию безнадежной и к вечеру бежало в Румынию.
5. Несуществующая цитата из Гитлера
Путин утверждает:
«Гитлер прямо заявлял: „Наша политика в отношении народов, населяющих широкие просторы России, должна заключаться в том, чтобы поощрять любую форму разногласий и раскола”».
Источник цитаты Путин не привел, но она встречается в ряде советских источников. Историк, исследователь архивов Игорь Петров считает, что Гитлер этого, скорее всего, не говорил. Советский историк Борис Хавкин, приводя эту цитату в своей книге «Рейхсфюрер СС Гиммлер. Второй после Гитлера», указывает в качестве источника книгу Генри Пикера «Застольные разговоры Гитлера»; при этом неправильно указаны инициал автора (M. Picker вместо H. Picker) и год публикации (1961 вместо 1951). Но в этой книге таких слов нет. Как указывает Петров, самая близкая по содержанию фраза из этой книги выглядит так:
«И поэтому, властвуя над покоренными нами на восточных землях рейха народами, нужно руководствоваться одним основным принципом, а именно: предоставить простор тем, кто желает пользоваться индивидуальными свободами, избегать любых форм государственного контроля и тем самым сделать все, чтобы эти народы находились на как можно более низком уровне культурного развития».
Как видим, о поощрении разногласий и раскола здесь нет ни слова. Более того, Петров указывает, что достоверность книги Пикера весьма сомнительна, по мнению проанализировавшего ее историка Микаэля Нильссона, она содержит «не аутентичные слова Гитлера, а «отредактированные задним числом воспоминания о них, на которые далеко не всегда можно положиться».
Источник: Юрий Бершидский, для The Insider
