Рассматривая тему дезинформации, мы часто сосредотачиваемся на действиях, направленных на искажение действительного состояния дел либо придание описанию ситуации своего, нужного звучания. В этом контексте мы, как Stop Fake, занимаемся чисто журналистской работой, проверяем источники, факты, определяем реальный ход событий и предоставляем проверенную информацию.
Существуют, тем не менее, организации, которые занимаются другой стороной медали, диагностируют, где находится источник дезинформации, какой путь она прошла, и определяют, к каким областям функционирования государства она относится. Системно такой деятельностью занимается Камиль Басай из Фонда Info Ops Polska:
— Следует отметить, что дезинформация подразумевается во многих различных аспектах, потому что дезинформация воспринимается как целая система влияния на восприятие какого-то события, но мы должны идти глубже, то есть искать источник, генезис дезинформации.
Очень важную роль в понимании манипуляционных явлений играют элементы, связанные с так называемым «отраженным контролем», то есть искусство формирования информации не только посредством журналистики, но и с помощью других аспектов, таких как «накручивание» к действиям или «фабриковка» событий для того, чтобы в результате получить влияние на публицистическое отражение события.
— Идея заключается в том, чтобы сосредоточить внимание общественности на событии, или на том, как оно воспринимается, — объясняет Камиль Басай. — Суть отраженного контроля заключается в том, чтобы четко спланировать метко , при том, что сообщение не должно быть ложным! Если нарратив постоянно транслируется скрытым способом, то есть так, что на первый взгляд трудно распознать информацию как ложную или манипулированную, то он обладает наибольшим потенциалом воздействия, поскольку заполняет ресурсы памяти людей, которые знакомятся с такой информацией. Таким образом, дезинформация, понимаемая в оперативном смысле, требует идентификации не только ложной информации, но также и той информации, которая относится, например, к фактическим событиям, но передается в соответствующей последовательности, в соответствующем времени или при начале ответной реакции, например, государственного аппарата информационного противника. Мы называем эту систему воздействия «моделями оперативного воздействия».
В случае Российской Федерации эксперты Фонда Info Ops Polska в настоящее время идентифицировали 29 различных моделей насыщения информационной среды желаемой для России информацией.
— Одна из таких моделей была представлена в отчете о попытках нарушения добрососедских отношений между Польшей и Украиной, где она называется «моделью рассеянного воздействия», которая на самом деле оказывает довольно большое влияние на подбор источников информации даже на уровне поисковиков, — продолжает тему Басай. — Мы представили там путь информации, то есть тот момент, когда она публикуется в средствах массовой информации, которые имеют абсолютно российскую принадлежность, и где эта принадлежность не подлежит никакому обсуждению. Образчиком таких СМИ является, например, «Спутник». Затем материал конвертируется в так называемые альтернативные новостные порталы, которые часто рекламируются как альтернативные источники знаний или информации, либо как источники правдивой информации и т. д. Далее следует гибридизация этого содержания, состоящая в преобразовании тезисов, содержащихся в статье, например, того же «Спутника» в текст, представленный так называемым анонимным блоггером. Единственное, что связывает оба события, то есть статью «Спутника» и этот текст анонимного блоггера, — это то, что когнитивный эффект вызывает данная информация.
Следовательно, получается, что не всегда имеет значение само содержание сообщения, достаточно того, что оно преследует конкретную цель?
— В случае, если мы распознаем эту модель, мы вообще не используем само сообщение, но, прежде всего, определение эффекта, который он производит, — соглашается Басай. — Следовательно, если мы можем в результате мониторинга сети идентифицировать появление в определенной последовательности сообщений, нарратива с одинаковым когнитивным эффектом, то мы предполагаем, что это скоординированное и целенаправленное действие. Затем мы отслеживаем, как эта информация распространяется через социальные сети, блоги или как она адресована конкретным группам получателей, например к интернет-сообществам патриотических и парамилитарных организаций. Эти форумы для патриотических и парамилитарных групп объединяют определенную аудиторию, интересующуюся специфическими темами, поэтому там мы чаще находим мнения, которые могут оспаривать официальную позицию на тему международных событий. Вопросов этого типа много – исторические и экономические проблемы, но здесь мы говорим о специальных, приписанных конкретно, операциях, то есть таких, которые направлены на манипулирование очень точно выбранной группой получателей, но также и очень точно определенной информационной средой. С другой стороны, то, что необходимо для идентификации этого процесса, — это изучение потенциальных, предсказуемых когнитивных эффектов данного нарратива, т.е. какое влияние на способ мироощущения будет иметь это послание сейчас и в будущем.
«Спутник» — российское государственное информационное агентство, которое имеет сеть радиостанций и многоязычный веб-сайт. Мы представили его модель воздействия выше, но является ли он единственным источником, рассеивателем российской пропаганды на польском рынке?
— «Спутник» не единственный игрок, участвующий в манипуляционных процессах, — утверждает Камиль Басай, — тем не менее, он единственный, кого абсолютно (кроме технического анализа) можно назвать российским пропагандистским центром. В модели, которую мы обсуждали, он является инициатором, внедряющим сообщение в польскоязычную информационную среду. Часто это нарратив враждебный или даже направленный на удар по безопасности польского государства, по крайней мере в вопросах, связанных с манипулированием восприятием наших союзников, вооруженных сил, участвующих в укреплении восточного фланга (НАТО – прим.ред.), в том числе американских войск, нарратив пропагандирующий негативный посыл о любых альянсах и союзах, которые мы заключаем, и не только в области обороны, но и в вопросах, связанных с энергетикой — а все для того, чтобы уменьшить позитивное восприятие этих отношений. Потому что, чем по сути является представление американских войск как беззащитных, не справляющихся в Польше, имеющих непрерывные автомобильные аварии? Это должно создать в долгосрочном процессе влияния определенный сатирический образ американского солдата, его искаженный образ военного, неспособного оказать Польше поддержку в том случае, если угроза кинетических действий, войны в физическом измерении действительно произошла.
ВП
