Источник: Виктор Денисенко, специально для Newsader
Перед лицом информационной угрозы Латвию иногда называют слабым звеном стран Балтии. Этому способствует специфическая этническая ситуация в стране, однако глава рижского Центра исследования политики Восточной Европы Андис Кудорс указывает, что такая ситуация сложилась и благодаря стратегическим устремлениям Москвы еще в советские времена. Во время разговора нам удалось обсудить с экспертом общую геополитическую ситуацию, в которой оказалась Латвия, Литва и Эстония в наши дни, а также выяснить, какую угрозу для всей Европы несет такое явление как популизм, и при чем тут беспринципность обитателей Кремля.
NA: Как бы вы могли определить сегодняшнюю геополитическую ситуацию в регионе стран Балтии?
А.К.: Я думаю, что она достаточно стабильна в военном плане, поскольку основная цель Владимира Путина в зарубежной политике, в том числе и по отношению к балтийским странам, на самом деле является сохранение status quo в России. Обеспечить функционирование сложившейся системы «государственного капитализма», в которой сам Путин выступает арбитром для элиты. А для сохранения status quo им всем реальная война с НАТО не нужна. Я думаю, что они понимают, что на сегодняшний день нет шансов напасть на страны Балтии и не получить ответ со стороны НАТО. Тем более, что наши союзники по альянсу разместили дополнительные силы на территории Латвии, Литвы и Эстонии. Поэтому я и оцениваю ситуацию как достаточно стабильную, поскольку не считаю, что Владимир Путин какой-то там лунатик, как и его окружение. Путин хочет сохранить систему, которая работает на него. Она не работает на развитие России, и поэтому страну в будущем вне всяких сомнений ожидают серьезные проблемы, но ограниченная группа правящего класса и ранее, и сейчас чувствует себя хорошо.
С другой стороны, это показывает, что в свое время мы сделали правильные шаги, чтобы обеспечить безопасность наших стран. Я имею в виду Латвию, Литву, Эстонию и наше взаимодействие с НАТО. Но это лишь военная сторона вопроса.
Если же говорить об информационной безопасности — тут до стабильности далеко. Я бы сказал, что мы находимся здесь в ассиметричной ситуации. Россия инвестирует большие средства в информационную войну, направленную против нас. В то же время мы не отвечает на эти выпады. Я ни в коем случае не говорю, что ответ должен быть симметричным, т.е. пропаганда на пропаганду, но нам необходим продуманный ответ на информационные атаки со стороны России.
NA: На ваш взгляд, каково основное направление информационного удара кремлевской пропаганды против стран Балтии?
А.К.: Россия используют классические методы стратегической коммуникации. Во-первых, идет разделение общества на целевые группы. Например, для воздействия на этнических латышей используются нарративы общего советского прошлого: здесь бойцы кремлевского идеологического фронта стремятся использовать ностальгические чувства старшего поколения, но отмечу, что эти нарративы все-таки не особо популярны в Латвии. Для местных русских используют нарративы о «Русском мире» и соотечественниках: Кремль пытается убедить местных русских в необходимости «поддерживать связь с Россией-матушкой», а также поддерживать все ее начинания. В любом случае, главная идея воздействия — разобщить и ослабить наше общество. Для этого используется несколько основных мотивов, среди которых этнический мотив и мотив ценностей. В Латвии русские противопоставляются латышам, а консервативные ценности либеральным. В Литве в этом смысле в большей мере используется «польская карта». В Эстонии стратегия схожа с той, которая применяется в Латвии.
Правда, в Эстонии есть один важный аспект. В советские времена Эстония не была настолько подвержена советскому воздействию, как Латвия. В Риге находился штаб Балтийского военного округа. Москва делала все для того, чтобы быть уверенной в том, что Латвия будет по-настоящему советской. Поэтому на латышей оказывалось большее давление, они в большей мере затягивались в советский дискурс. Эстонцы даже в советские времена чувствовали родство и связь со Скандинавией. Это помогало им противостоять оккупации, беречь свою идентичность. В Латвии, например, было невозможно смотреть иностранные телевизионные каналы, в то время как в Эстонии жители побережья, в том числе и жители Таллинна, могли смотреть финское телевидение. Это лишь один пример, но он крайне важен.
Опять же, язык. У русских в Таллинне больше мотивации выучить эстонский язык, поскольку эстонцы в меньшей степени овладели русским языком в период советской оккупации. В Латвии ситуация иная. Большинство латышей прекрасно говорят по-русски. Особенно в Риге. Поэтому мы все еще ощущаем сильное информационное влияние со стороны России.
Так что даже в регионе стран Балтии есть свои различия, но основная идея кремлевской пропаганды состоит в стремлении расколоть общества наших стран, сделать нас слабее. Кремль не способен изменить наши стратегические приоритеты, которые находятся на Западе, не может превратить нас в буферную зону как какую-нибудь Армению или Беларусь, но у него есть информационные инструменты, которые работают. Точно также во времена Холодной войны у Советского Союза не было возможности изменить западные общества, но он был способен создавать им определенные проблемы.
NA: Учитывая все это, насколько, на ваш взгляд, сегодня опасна кремлевская пропаганда?
А.К.: Она достаточно опасна, поскольку безопасность проявляется во многих аспектах. Один из теоретиков Копенгагенской школы Барри Бузан выделил пять областей безопасности — экономическую, политическую, военную, социальную и экологическую. Россия как раз сильна в области политических и социальных угроз, именно в этой сфере она может пытаться действовать в нашем регионе. Конечно же, тут же присутствует и экономическая угроза, хотя Латвия как раз сейчас предпринимает шаги, чтобы стать более безопасной, например, в области энергетики.
Сегодня почти все является аспектами безопасности. Для атаки на государство могут быть использованы любые его слабости. Если общество расколото по этническому признаку, как это и есть сегодня в Латвии, противник может это использовать. Поэтому Россия и стремится способствовать тому, чтобы общества в странах Балтии оставались раздробленными, а процесс интеграции застопорился. Действия Кремля можно назвать успешными, поскольку мы сейчас, например, фокусируемся на проблеме информационного влияния, вместо того, чтобы фокусироваться на социальных и экономических вопросах. Это плохо для нашего развития.
NA: А сегодняшняя Европа имеет представление о тактике, которую Кремль использует?
А.К.: Понимание того, какую опасность представляет Россия, растет, но оно еще недостаточно. Эксперты в странах Балтии хорошо себе представляют тактику и стратегию Кремля. Подобные эксперты есть и в других странах — например, в Словакии, Чехии, особенно — в Польше. Но, например, в той же Чехии правительство не слушает этих экспертов. Также и в Западной Европе. Конечно же, нельзя обобщать. Есть и хорошие примеры вроде Эмманюэля Макрона, президента Франции, который объяснил Путину во время пресс-конференции, что Sputnin и RT не являются средствами массовой информации, а представляют собой средства пропаганды, и работающие там люди не журналисты, а пропагандисты. Или же Тераза Мэй, которая также очень реалистично высказалась по поводу российский пропаганды. Так что понимание растет, но оно еще не на том уровне, как нам того хотелось бы. Также я не вижу целенаправленной политики, которая была бы направлена на сдерживание российской пропаганды в Европе. Например, верховный представитель Европейского Союза по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини явно недостаточно делает в этой сфере.
NA: Вашим центром недавно была опубликована книга о популизме в Европе. Насколько это большая угроза на сегодняшний день, особенно в контексте угрозы российской?
А.К.: Россия сегодня пробует использовать все, что только можно использовать для ослабления Европы. Наличие популистов в европейском истеблишменте также очень удобно с точки зрения Кремля. Владимир Путин и его окружение — они циники. Я не верю в то, что они сами верят в «традиционные ценности», которые пропагандируют. Я, например, вполне уважаю консервативную идеологию, но я не вижу того, чтобы российская элита действительно являлась защитницей консервативных идей. Они эти идеи просто цинично используют. Люди на Западе не должны быть наивны, им необходимо реалистично оценивать эту ситуацию и представлять настоящие цели Кремля. Москва готова использовать любую идею, которую находит возможной использовать в данный конкретный момент в каждой конкретной стране. С этой точки зрения люди в Кремле вообще не обременены никакими ценностями, кроме разве что власти и денег, если рассматривать их в таком качестве.
Они декларируют, что «государство превыше всего». Я даже в чем-то согласен, государство важно и оно будет оставаться важным, но отдельные люди и отдельные личности также важны. В этом состоит западная идея — человеческое достоинство, уважение по отношению к каждому человеку, верховенство закона наравне с важностью государства.
Однако популизм — это лишь одна из идей, которую Россия может использовать. Опять же, если появится какая-то иная идея, противопоставленная, например, популизму — Кремль будет поддерживать обе идеи, лишь бы усилился раскол на Западе. Только и всего. Поэтому я и не считаю, что популизм представляет какую-то особу опасность для Европы. Скорее я вижу опасность в том, что некоторые политические партии и отдельные политики на Западе не извлекают уроков из ситуации, когда популизм усиливается. Они словно не хотят видеть того, что популизм проявляется там, где люди не чувствуют, что их интересы представлены в достаточной мере, где людям кажется, что их голос не слышен. Если партии, принадлежащие к истеблишменту, не способны должным образом работать с определенными группами граждан, если они их отталкивают, то эти граждане начинают искать, кто бы мог представлять их интересы. Тут я вижу обоюдную вину. Популисты стремятся упростить все комплексные проблемы, предложить примитивное, нереалистичное решение для них. Но вина партий так называемого истеблишмента состоит в том, что они зачастую не видят проблемы там, где она действительно есть.
Источник: Виктор Денисенко, специально для Newsader
