Лучшие цитаты из ток-шоу Владимира Соловьева.
Хронику ведет Николай Руденский.
Предыдущие ноябрьские перлы: часть первая, часть вторая.
Вячеслав Никонов: «Есть такая китайская стратИгема(!): сидеть на берегу реки и ждать, пока мимо тебя проплывет труп твоего врага. И вот смотрите: «брекзит», выборы Трампа в Америке, потом выборы во Франции, в Германии…»
Уж не слишком ли откровенно? Дедушка не одобрил бы.
Вячеслав Никонов: «Для меня Россия всегда была, есть и будет самой привлекательной страной на планете».
Пожалуй — при его способностях так хорошо жить больше он нигде не смог бы.
Евгений Сатановский (весомо): «Все эти разговоры о европейской армии — это исключительно распил европейских бюджетов. Потому что для уничтожения Северной Европы нужно два дня, а чтобы уничтожить военный потенциал всей Европы (за рамками ядерной войны) — максимум два месяца. Но вообще мы привыкли у вас покупать и к вам ездить — и нам будет вас не хватать».
Леонид Калашников продолжает бушевать: «Да, я из Тольятти! До чего ВАЗ довели?! 40 тысяч рабочих на заводе осталось — а было 220 тысяч!»
Эх, были же золотые времена. 220 тысяч — и все при деле.
Депутат-коммунист Леонид Калашников (в гневе): «Индустрию-то мы давно строить научились! А вы с вашим американцем Прохоровым у нас ее забрали! Вон «Норильский никель» — его советская власть построила!»
Соловьев горячо возражает Злобину: «Не надо нам тут про открытость для конкуренции! Мы сами за конкуренцию, но это у вас не конкуренция, а ложь и обман! Мы начали импортозамещение, потому что вы нас обманули!»
А мы-то думали, что импортозамещение — это мы так экономику развиваем.
Соловьев говорит, что Евросоюз нам не нужен и сближаться мы с ним не хотим, потому что там слишком много чиновников, которые губят экономику.
Соловьев: «Как же это Америка — союзник Германии, если она там военные базы держит? Значит, Германия ей не союзник, а заложник!» Злобин: «Так ведь и у России есть базы в Армении». Соловьев: «Э, нет! Армения — это наш брат, который хочет быть с нами в одном стратегическом пространстве!»
Вечер у Соловьева продолжается. Николай Злобин призывает не обольщаться по поводу телефонного разговора Трампа с Путиным: «Да Трампу пятьдесят лидеров позвонили после выборов!» Соловьев (обиженно): «Но Трамп ни про кого больше не сказал, что это был замечательный разговор!»
Патриарх Кирилл (с самой что ни на есть искренней интонацией): «Я никогда не молился о том, чтобы меня избрали патриархом. Потому что знал, что в обоих случаях будет тяжело. Не изберут — значит, не оказали доверия, это тяжело психологически. Изберут — всю жизнь будет тяжело».
Да, что называется, попал…
Патриарх Кирилл (вспоминая 70-е годы): «Аверинцев был сложившимся ученым — я тогда еще не считал себя сложившимся ученым».
Патриарх Кирилл в посвященном ему фильме на канале «Россия» рассказывает, что еще в 1974 году, попав в Женеву на заседание Всемирного совета церквей, убедился в том, что Запад отдаляется от христианства, а мы, при всей нашей марксистско-ленинской идеологии, к нему ближе.
Пушков (энергично): «А что касается «Ашанов», то «Ашаны» и без Гайдара построили бы, честное слово!»
Ну да, комсомольцы БАМ построили, а «Ашан» — это пара пустяков.
Соловьев: «Правильно тут было сказано, что мертвецы нас в прошлое тянут. Навязывают коммунизм наоборот. А дискуссия нужна! Особенно на телевидении. А то либералы жалуются: ах, телевидение у нас какое-то не такое!»
Кургинян (с присущей ему яркой образностью): «Пока мы живем, мы очищаемся. Мы едим — ну и это самое… А иначе мы захлебнемся в шлаках! Вот и нам надо очищаться. А Гайдар нас тянет своей мертвой рукой в прошлое!»
Пушков: «Да, нельзя отрекаться от 90-х годов». Только я успел удивиться, как последовало продолжение мысли: «Как нельзя отрекаться и от 30-х! Потому что всегда есть не только верхушка, но и люди, которые живут, работают, строят. А отмежеваться от чего-то надо. Вот в Америке же был Аль Капоне, но они ведь не говорят, что он часть их истории, — они от него отмежевались. Так и нам нужно отмежеваться от гайдаровских реформ».
Соловьев горько сетует на то, что либералы-гайдаровцы задавили в стране свободную экономическую мысль, до сих пор препятствуют любой дискуссии. Товарищ Сталин тоже осуждал аракчеевский режим в науке.
Историк Николай Стариков: «Главная беда была в том, что к власти пришли ренегаты». «А когда это произошло? В каком году?»- пытается иронизировать Соловьев. «В 1953-м, когда отравили Сталина!» — не смущаясь отвечает Стариков.
Сергей Кургинян (яростно): «Гайдар был кондовейший коммунистический аппаратчик! Я вот не работал в газете «Правда» и журнале «Коммунист»!» «А Улюкаев работал!» — ловко вставляет Соловьев.
Карен Шахназаров говорит, что реформаторы из гайдаровской команды были, конечно, люди неважные, корыстные, но в той ситуации действовать иначе, гуманными методами, вряд ли было возможно. Пушков (язвительно): «Ну да, скажем им спасибо за то, что не до конца убили страну». Шахназаров (испуганно): «Да я их вовсе не благодарю!»
На вечере у Соловьева отмечается 25 лет с начала гайдаровских реформ. Алексей Пушков: «Говорят: да, Сталин провел индустриализацию и подготовил страну к войне, но слишком велики были человеческие издержки. Но ведь от реформ 90-х годов издержки были еще больше! И потом, в той войне мы все же победили. А если бы война началась в 96-м или 97-м году, исход был бы печальный».
Радостный заключительный аккорд «Вестей недели»: «На фотографии участников саммита АТЭС в Лиме Путин стоит во втором ряду в центре. Обама — в том же ряду ближе к краю».
В репортаже «Вестей недели» про одного из задержанных в Крыму «украинских диверсантов» в звании полковника говорится, что он знал, что за ним следят, и поэтому носил с собой пистолет. Но даже такая хитроумная скрытность ему не помогла.
«Вести недели»: «Первая жена Трампа, Ивана, из Чехословакии. С миллиардером они развелись в 1999-м, но в пух и прах не разругались. В дни, когда Трамп занят формированием нового кабинета, Ивана дает понять, что на нее по-прежнему можно рассчитывать. «Я предложу себя на должность посла в Чешскую Республику…» — сказала Ивана. На заявление уже откликнулись. Иване лично перезвонил чешский президент Милош Земан и с радостью поддержал ее смелую идею. В конце концов, если у Трампа так хорошо складываются отношения даже с бывшими женщинами(!), то почему свои люди в Вашингтоне должны быть только у словенцев».
Видно, оставленная жена президента — не самое плохое амплуа. Ну, посмотрим.
«Вести недели» защищают Меланию Трамп от недостойных нападок буржуазной прессы: «Бульварная The New York Post в разгар предвыборной гонки пыталась шокировать избирателя фото из французского журнала Maх, где обнаженная Мелания обнимает другую модель. Законы жанра. Успокаивают те, кто знает словенскую звезду давно, причем с самых лучших ее сторон. «Она очень много работает, очень предана своему делу. Именно это и привело ее к успеху», — считает фотограф Паоло Замполи».
Как спрашивают в одном рассказе Шукшина, «и много платят за такую работу?»
Репортаж «Вестей недели» из Вашингтона: «Даже спустя полторы недели после феноменальной победы Трампа продемократические СМИ продолжают нападки. По накатанной обвиняют избранного президента, а теперь и назначенного им главного советника. Этот пост занял бизнесмен Стив Бэннон… «Бэннон — расист и антисемит…» — было сказано на дебатах на телеканале СNN. И это при том что первый звонок после победы Трамп сделал премьеру Израиля Нетаньяху. Зять Трампа Джаред Кушнер — еврей, и даже вышедшая за него замуж дочь миллиардера Иванка приняла иудаизм».
Так и у Сталина первый зять был еврей.
Киселев демонстрирует тонкую наблюдательность: «Обама вообще ведет себя в эти дни фамильярно, если не сказать развязно. Началось это, когда Трамп нанес свой первый визит в Белый Дом для личного знакомства с Обамой. Гость Трамп вел себя сдержанно, словно английский лорд. Обама, со своей стороны, усевшись, раздвинул ноги. Да еще размахивал руками, как в джунглях».
Ну наконец-то Киселев в своей стихии: «Политические конвульсии в Европе спровоцировал первый телефонный разговор Путина с Трампом… Европа тут же почувствовала себя покинутой любовницей. Утешать из-за океана срочно прибыл Барак Обама. Но что в его силах? Он уже, словно евнух, ничего не может, даже обещать, поэтому кровь не греет».
Киселев: «Операция по освобождению Мосула от игиловцев все еще далека от завершения… Зато организована настоящая информационная блокада вокруг операции. Американцы об этом позаботились». И сразу начинается репортаж корреспондента «Вестей недели»: «Нас в машине семеро журналистов. Это регулярные пресс-туры, которые организует иракское командование, чтобы показать международным журналистам освобожденные кварталы города».
Прорвали, значит, блокаду американскую.
Сюжет с Улюкаевым в «Вестях недели» излагается более или менее корректно и бесстрастно. Вывод Киселева: «Россия нуждается в системной борьбе с коррупцией». Новаторской эту мысль не назовешь.
Киселев: «Патриарх Кирилл — один из ведущих мыслителей человечества. Его мысли о духовности, должном, добре и зле, богатстве и бедности, смысле жизни для миллионов людей — бесценные точки духовной опоры».
Сначала я было удивился — отчего «один из ведущих», а не просто «ведущий»? Но тут же понял.
Киселев: «Америка наделала в Сирии бог знает чего, а убирать за собой не хочет. Вот и президент Турции Эрдоган заявил, что политика США привела к росту угроз в регионе».
Эрдогана Киселев теперь уважительно цитирует. А давно ли это был для него «турок», который «дрочил свой окурок».
Еще один оптимистичный репортаж «Вестей недели»: «Степень внимания к боевой работе новейшего российского фрегата «Адмирал Григорович» впечатляет. В акватории Средиземного моря большое количество кораблей стран НАТО… Французский фрегат. Его максимальная скорость, судя по официальным данным, ниже, чем у российского «Адмирала Григоровича».
«Вести недели» начинаются с репортажа с саммита АТЭС в Лиме. Тон крайне бодрый. Положение Обамы незавидное. Путин рулит. «С Путиным вместо арестованного и уволенного Улюкаева приехал заместитель министра экономического развития Воскресенский».
Журналист Андрей Окара пытается сказать о том, какую роль играла на Украине российская телепропаганда. Соловьев оскорблен в лучших чувствах: «Вы говорите, что украинский народ можно зомбировать российским телевидением? Значит, вы считаете его скотом, быдлом!»
Глупый бывший депутат Рады Николай Левченко: «Я знаю двух великих телеведущих — Ларри Кинг и Владимир Соловьев». Соловьев (не боясь греха): «И я знаю двух — Дмитрий Киселев, а за ним человек сто пятьдесят!»
Соловьев (вразумляющим тоном): «Да поймите, Россия находится на тектонической плите, которая простирается на весь Евразийский материк. Поэтому мы просто не можем быть региональной державой. Русские — имперский народ по самой своей природе».
Идеология на прочной геологической основе.
Сенатор Игорь Морозов: «Мы создаем новое экономическое пространство — Евразийский союз, ШОС, БРИКС. Америка боится нашего развития на правильных экономических направлениях!» «Конечно, это же конкуренция», — соглашается Соловьев.
Багдасаров: «Это вы что, хотите сказать, что наши военные — солдафоны такие тупые? Да единственные, кто у нас работает, выполняет свой долг, — это Министерство обороны, Генеральный штаб, военнослужащие! А экономисты наши где? Один в тюрьме…»
Профессор Сергей Судаков (увлеченно жестикулируя): «Я давно говорю: американская демократия — это большое такое казино. У него можно пару раз выиграть, но обыграть его нельзя. Если мы будем играть с ними в эту игру, нас сожрут! Что мы должны делать? Огрызаться!»
Семен Багдасаров (жизнерадостно): «Я считаю, мы должны вмешаться и в иракский конфликт, наступить американцам на хвост и там, создать им кучу проблем! И мы можем это сделать!»
Соловьев (ехидно): «Вот Меркель говорит, что Путин что-то много раз избирается, — а сама в четвертый раз собирается в канцлеры!» Злобин (робко): «Но у них это законно». Соловьев таких возражений не любит: «Николай Васильевич! Сталинские тройки тоже судили по закону — это вам тоже нравится?!»
Сергей Судаков, профессор Академии военных наук: «Обама все эти шестьдесят дней будет делать гадости. Вот сейчас в Европу поедет — и там будет делать гадости».
Ты смотри — профессор, а заговорит, так все понятно!
Соловьев (печально): «Это то, о чем Злобин говорит все время: нет в Вашингтоне нашей мягкой силы. У всех лоббисты там есть, а у нас нет».
А как же сам Злобин? Такая влиятельная фигура. Вполне мог бы в Конгресс занести.
Соловьев открывает вечер на тревожной ноте: «Конгресс своими санкциями хочет загнать Трампа в прокрустово ложе антироссийской политики».
Михеев поднимает вопрос на философскую высоту: коррупция, как и все прочие беды, — это наследие 90-х, когда общество на время утратило правильное представление о добре и зле.
Соловьев (энергично): «Если человек ворует, надо чтобы к нему все относились как к дерьму! А у нас как? Если это человек «правильной» политической ориентации, сразу начинается: ах, он такой хороший, либеральный, партию там хорошую возглавлял… (Повышая голос.) А склонность к коррупции не зависит ни от партийной принадлежности, ни от сексуальной ориентации!» (Смех, аплодисменты.)
Веллер так же надрывно орет про каких-то безнравственных богачей, которые часто отказываются от российского гражданства. А давно ли он сам это гражданство приобрел?
Борис Надеждин пытается что-то сказать о том, что коррупция порождается путинской вертикалью власти. И сразу неистовый крик Соловьева: «Когда пытаются разрушить вертикаль, получается февраль 1917-го или 1991-й — распад страны!.. Вы разворовали страну с вашими либеральными дружками!! Недра народные украли!!! Если бы вас расстреляли, все бы у нас теперь было!!!»
Соловьев (скромно, но с сознанием своих заслуг): «Пошла тенденция, которой я добивался много-много лет. Срезают не грибочек, а всю грибницу. Командами забирают. Это очень важно — выявлять связи».
Непременный Михеев: «Люди из либерального блока учили нас жить, а оказывается, они же все и обгаживают! И не надо говорить, что на Западе есть строгие процедуры и поэтому там воруют меньше. Не меньше там воруют, а просто иначе. Посмотрите на предвыборную кампанию в США, на фонд Клинтонов!»
Коррупция — это не Сирия, тут он считает себя специалистом.
«Репутация, реноме должны чего-то стоить!» — надрывается полусумасшедший Михаил Веллер. Тут он фигурирует как «писатель и философ».
Хинштейн (очень внушительно и напористо): «Нет ни одного ведомства, ни одной структуры, ни одной ветви власти, представители которых не находились бы под стражей. О чем это говорит? О том, что идет системная работа по очищению власти».
Первый эксперт — Александр Хинштейн, представленный как советник директора Росгвардии. Он говорит, что многое изменилось к лучшему. Много кого посадили (следует краткое перечисление). «И смотрите — какие произошли изменения в законодательстве. У правоохранителей развязаны руки!» «Но и есть возможность доказывать свою невиновность», — добавляет либеральный Соловьев. Более юридически грамотный Хинштейн уточняет: «Доказывать невиновность не надо — лучше сказать «отстаивать свое честное имя».
Соловьев: «Борьба с коррупцией в стране приобретает такие размеры, что это вселяет надежду. Неприкасаемых нет — даже федеральный министр». И дальше замечательная фраза: «Сегодня день такой необычный, потому что он показал, что у нас не 37-й год. Все решает суд. Не посадили, а отправили под домашний арест».
Жириновский: «В русской армии офицеры били солдат — и армия побеждала! А в советской нельзя было!» Соловьев недоволен: «Нет-нет. Александр Васильевич Суворов относился к солдату как к сыну. Кутузов эту традицию продолжил… А в советской армии офицер и солдат вообще были единым целым!» К нему присоединяется Михаил Ходаренок: «Мордобой в армии массовым явлением быть не может, потому что тот, кто ударит солдата, погибнет в первом же бою».
Сергей Михеев (очень искренне): «Америка насаждает хаос! Ну кому мешает Асад? Кому мешал Саддам Хусейн? Да пусть они сто сорок пять раз тираны — какая мне разница?!»
Ну вот, а еще говорил, что не специалист по Сирии. Скромность его погубит.
Соловьев: «Меня очень огорчает, что американские мыслители издают книги — «Большая шахматная доска», «Конец истории», — а у нас такого нет. Мы до сих пор не представили миру свою формализованную доктрину. (Без улыбки.) Я бы поручил Сергею Михееву написать такую работу — он справится». Ободренный Михеев произносит длинную речь. Смысл ее в том, что в военном отношении мы сильны и можем победить кого угодно, но хорошо бы заранее знать, зачем нам это надо. Что ж, разумно.
Соловьев (озабоченно): «Нас катастрофически мало. У нас огромная территория — и нам надо бороться за приток населения, иначе решать экономические и военные(!) задачи нам будет крайне сложно».
Сергей Михеев: «Не считаю себя никаким специалистом по Сирии…»
Стареет на глазах. Еще недавно ни за что такого бы не сказал. Впрочем, это не мешает ему после этого произнести длинный монолог о Сирии, о сходстве и различии между ней и Ираком и т.д.
«Вот возьмем мы Ракку — а какой флаг там водрузим?» — интересуется Жириновский. Все сходятся на том, что российский. И в Алеппо тоже.
«Мы с кем там воюем — с террористами или с американцами?» — рассудительно спрашивает Николай Злобин, послушав Багдасарова. Но Багдасарова смутить невозможно. «С террористами, которых поддерживают американцы!» — рявкает он в ответ.
«Зачем в Сирии флот?» — спрашивает Соловьев военного обозревателя Михаила Ходаренка. Тот спокойно и уверенно отвечает: «Прежде всего, ни один стенд, никакие учения не заменят реальных боевых действий. Возможность применить оружие в настоящей войне — величайшее благо для вооруженных сил».
Семен Багдасаров (очень тревожно, возбужденно): «Обама запустил механизм, который может привести к торжеству американской военной политики. К 20 января они могут взять или Мосул, или Ракку, или, не дай бог, и Ракку, и Мосул! А мы что, еще будем возиться в Алеппо?! Так нельзя. Это наш театр военных действий!»
Жириновский: «От наших бомбежек в Сирии не погиб ни один мирный житель!» Соловьев вынужден вмешаться: «Ну, такого, к сожалению, не бывает, это же война…» Жириновский: «А, ну так в автокатастрофах сколько народу гибнет!» Разногласия сняты.
Соловьев начинает свое действо с Сирии — Улюкаева оставляет на потом. Вступительное замечание звучит так: «Мы уже 28 дней в Сирии не летаем, никого не бомбим — и все время показываем, куда летаем, что бомбим. А что творится в Мосуле — неизвестно, не показывают ничего. Два мира — две войны».
Источник: Грани.ру
