Виктор Вилисов (The Slump) реконструировал историю передела крымского медиарынка во время и после присоединения полуострова к России
27 февраля 2014 года на внеочередной сессии Верховная Рада Крыма проголосовала за проведение референдума о статусе автономии; журналисты не были допущены на заседание. Уже на следующий день после обеда вооруженные люди в военной экипировке без опознавательных знаков взяли под охрану сначала здание ГТРК «Крым», а через несколько часов — ТРК «Ялта». О том, в каком формате новые крымские власти будут взаимодействовать со СМИ, можно было судить уже по событиям этих первых дней, но настоящие большие перемены пришли на медиарынок полуострова в марте.
«Самооборона» против журналистских расследований
1 марта 2014 года люди в масках и с георгиевскими ленточками собрались в Симферополе возле входа в здание по улице Севастопольской, 8. Они представились членами организации «Крымский фронт» и минуты две уговаривали вахтера открыть дверь, поскольку «все согласовано с крымской властью», после чего разбили окно бордюрным камнем с ближайшей клумбы и вбежали внутрь, пропустив вперед оператора, о котором один из «самооборонцев» сказал: «Так, ТВЦ пошёл».
В здании Федерации профсоюзных организаций располагался офис общественной организации «Информационный пресс—центр» (IPC) и редакция «Центра журналистских расследований» — медиапроекта IPC. Через несколько минут после того, как за «ополченцами» закрылись двери, к зданию подъехала машина с двумя милиционерами, вызванными тревожной кнопкой из Дома профсоюзов. Они потолкались с минуту у дверей; кто—то сказал: «Много там их» (подразумевая, видимо, «самооборону»). Двери правоохранителям никто не открыл, и они уехали.
Спустя несколько часов на этом же месте побьют оператора телеканала ATR, а пока на крыльцо вышел молодой человек с закрытым лицом и сказал, что через 20 минут «в здании бывшего IPC» пройдет пресс—конференция, где «все всё узнают». Позже в тот же день лидер организации «Крымское вече» Константин Кнырик объявил, что здание занято, поскольку оттуда «исходит неправдивая информация», что редакция теперь под их контролем, а деятельность сотрудников «Центра», которые «очень хорошо работают», но с которыми они «не сходились по идеологическим моментам», будет продолжена: «Крымский фронт» берёт на себя обеспечение журналистов «зарплатой, едой» в случае, если «их спонсоры откажутся платить».
Сегодня редакция «Центра журналистских расследований» работает в Киеве. Вскоре после того, как дружинники пообещали «помочь найти предпринимателей», которые готовы финансировать работу СМИ, руководство Федерации профсоюзных организаций, у которой IPC арендовал помещения, попросило эти помещения освободить. На протяжении 2014 года журналистов «Центра» задерживали и избивали, главного редактора Валентину Самар вызывали в прокуратуру. Зимой 2015 года «Информационный пресс—центр» переехал в Украину.
«Мы рады, что у нас нет тлетворного влияния непонятного телевидения, поэтому у людей хорошее настроение», — говорил новый глава Крыма Сергей Аксёнов 2 апреля 2014 года на встрече с руководителем Роскомнадзора Александром Жаровым. В марте ситуация на информационном рынке Крыма улучшилась, констатировал Аксенов. «Это случилось благодаря тому, что мы полностью перешли на российские стандарты», — пришёл к выводу он.
Процесс перехода, впрочем, сопровождался рядом эксцессов. Мониторинг «Центра журналистских расследований» в марте 2014-го зафиксировал в Крыму 85 случаев нарушения прав журналистов: нападения, избиения, незаконное лишение свободы, недопущение к источникам информации, повреждение аппаратуры. В феврале таких случаев было 17, в январе 10, в декабре предыдущего, 2013 года — четыре. В апреле 2015-го, правда, статистика нарушений рухнула — ЦЖР зарегистрировал всего шесть кейсов, — однако независимые журналисты в большинстве своем уже просто уехали с полуострова; «при этом отсутствие доступа к публичной информации можно было считать тотальным», отмечал «Центр». Ни одно избиение или задержание журналиста «народным ополчением» так и не было расследовано правоохранительными органами.
Не забудьте выключить телевизор
«Мы знаем о проблеме, она, по предварительной информации, вызвана техническими неполадками. Никто никаких каналов не отключал», — ответила 9 марта 2014 года вице—премьер крымского правительства Ольга Ковитиди на вопрос о причинах прекращения трансляции в Крыму украинских телеканалов. «Чтобы выяснить причину, нужно определенное время. Мы установим, с чем связаны сбои, и трансляция будет возобновлена», —добавила она.
За три дня до этого, в десять часов утра 6 марта, вооруженные люди в масках проникли в здание Радиотелевизионного передающего центра Симферополя (РТПЦ), приказали специалистам развернуть спутниковые антенны на 20 градусов, после чего отключили вещание «Пятого канала» и «1+1». В заявлении, выпущенном в тот же день на сайте Концерна радиовещания, радиосвязи и телевидения (КРРТ) сообщалось, что среди захватчиков, помимо вооруженных людей и «российских казаков», был «представитель ТРК России». Не совсем понятно, о какой именно ТРК шла речь, однако фактом остается то, что сразу после отключения украинских каналов передатчики РТПЦ начали трансляцию «России-24». В заявлении КРРТ также указывалось, что проникшие в здание РТПЦ люди предпринимают попытки включения и других российских телеканалов. В течение ближайших пяти дней эти попытки будут реализованы в полном объёме.
Симферопольский РТПЦ имеет в своём распоряжении 19 передатчиков. 13 из них по состоянию на март 2014-го находились в собственности ООО «ТРК «Черноморская»», остальные шесть — в аренде у него же. Телерадиокомпания «Черноморская» — вторая из двух ТРК (первая — ГТРК «Крым»), имевших возможность вести аналоговое вещание почти на весь полуостров — охват «Черноморки» составлял 84% территории Крыма.
3 марта 2014 года в 12:29 в офис ЧТРК поступил факс: руководство РТПЦ АРК уведомляло телеканал о том, что трансляция ТРК «Черноморская» на передатчиках центра была прекращена «по не зависящим от РТПЦ причинам». К этому времени сайт «Черноморки» уже несколько часов лежал под DDoS-атакой.
Как именно отключили ЧТРК, до сих пор неясно. Обо всех случаях захватов редакций и передающих центров «народной самообороной», казаками или иными формированиями становилось известно почти сразу; 3 марта о подобных инцидентах не сообщалось. Журналисты ЦЖР пытались взять комментарий по поводу прекращения трансляции у руководства РТПЦ примерно в три—четыре часа дня, 3 марта был вторник, однако охрана сказала, что начальства нет на работе, и посоветовала приходить завтра. Через два часа после отключения ЧТРК Верховная Рада Крыма выпустила заявление для прессы, в котором пригрозила в случае необходимости закрыть средства массовой информации, предоставляющие слово «лишь сторонникам так называемого «майдана», которые не имеют реальной поддержки среди населения Крыма», чтобы «уберечь население от их негативного воздействия».
Несмотря на заверения Ковитиди об отсутствии умысла в отключении украинских телеканалов на территории полуострова, 6 марта, сразу после захвата РТПЦ, министр информации Крыма Дмитрий Полонский пояснил, что у отключения «Черноморки» были основания: компания погрязла в долгах перед транслирующим центром и собственными сотрудниками и потому не могла продолжать вещание. 10 марта Полонский заявил (что бы это ни значило), что украинское телевидение «всячески накаляло обстановку, которая не соответствовала действительности».
1 августа 2014 года все имущество ЧТРК было арестовано судебными приставами (как оказалось впоследствии, на основании еще не рассмотренного первой судебной инстанцией иска и оформленного задним числом исполнительного листа, причем в иске речь шла только о передатчиках), что фактически прекратило вещание канала.
11 августа Хозяйственный суд Крыма отменил это решение за выплатой ЧТРК всех долгов перед РТПЦ. Однако имущество телекомпании возвратили только в декабре. Часть аппаратуры пришла в негодность, апелляционные жалобы канала на незаконные действия при аресте имущества удовлетворены не были.
ЧТРК подавала в суд на РТПЦ и требовала возобновить незаконно остановленное вещание, но безуспешно. На заседаниях Хозяйственного суда Крыма представитель трансляционного центра в качестве аргумента рассказывала о важности вещания «России-24» и примате законов РФ над ранее выданными украинскими лицензиями. Передатчики «Черноморке» возвращены не были, РТПЦ на суде заверял, что они не используются при трансляции российских каналов, хотя обратное было доказано Актом измерения параметров излучений радиоэлектронных средств, который был составлен по поручению Хозяйственного суда ФГУП «Радиочастотный центр центрального федерального округа».
7 марта — на следующий день после захвата РТПЦ — на передатчиках ЧТРК по техническим причинам вместо ещё нескольких отключенных украинских каналов появились российские ТНТ, НТВ, «Первый», «Россия—РТР», «Звезда», а также несколько каналов республики Татарстан; в этот же день единственному в мире крымскотатарскому телеканалу ATR отключили интернет, а на сайт онлайн—издания «15 минут», входящего в один с ATR медиахолдинг «Атлант—СВ», была организована длительная DDoS-атака. Уже 10 марта все украинские каналы были отключены и от цифрового вещания; избежал этой участи только «ТОНИС» — социальный канал с программами про народную медицину и ЖКХ. В феврале 2015 выяснилось, что каналом опосредованно владеет сын тогда еще президента Украины Александр Янукович. Имело ли это значение при принятии решения о продолжении его трансляции — неизвестно.
11 марта Верховный Совет Крыма переподчинил ГТРК «Крым» властям республики. Еще 6 марта здание ГТРК, где каждый день давал пресс—конференции новый глава республики Аксёнов, было заблокировано «народной самообороной», теперь же телерадиокомпания (вместе с РТПЦ в Симферополе) официально отходила в ведение крымского Министерства информации и массовых коммуникаций. ГТРК переподчинилась охотно.
Теперь там выходит, например, передача «Информационная война» — программа, которая, согласно аннотации на сайте канала, «занимается не констатацией фактов и новостей, а толкованием всех событий с точки зрения истории России, с точки зрения истории Крыма, концептуальной власти, мирового состязания Русского Мира и Западного Мира и выработкой сценариев победы».
25 ноября 2014 года замминистра связи и массовых коммуникаций РФ Алексей Волин в ходе рабочей поездки в Севастополь пообещал не запрещать провайдерам кабельного телевидения в Крыму транслировать украинские телеканалы. «Мы исходим из того, что провайдеры — ребята взрослые, и должны заботиться о том, что интереснее их зрителям», — пояснил Волин. В конце года это заявление звучало абсурдно: ещё до середины марта крымские провайдеры почти полностью убрали украинские каналы из своих пакетов. 12 марта представитель международной журналистской организации «Репортеры без границ» Оксана Романюк говорила, что в Крыму заблокировано 90% украинских СМИ. Полуостров активно готовился к референдуму.
Второй крымскотатарский
«Деньги зарезервированы и будут выделены. С Дмитрием Николаевичем Козаком мы согласовали выделение этих средств. Дмитрий Анатольевич Полонский осуществляет подбор необходимого оборудования. Практически все ценовые параметры известны. Сейчас главное — это редакционная политика, подбор кадров, которые будут формировать правдивую информационную политику этого телеканала, которые знают ментальность крымских татар», — рапортовал 14 апреля 2015-го Сергей Аксенов. Речь шла о 177 млн рублей, выделенных на создание крымскотатарского телеканала. По словам Аксенова, к властям республики обратились «крымскотатарские общественные организации» с просьбами о создании нового телеканала взамен прекратившего 1 апреля 2015-го своё вещание ATR.
Канал, который по своей специфике (но, как можно догадаться, не целям и идеологии) является клоном ATR, планируется запустить к сентябрю, называться он будет «Миллет» («Народ»), в составе новой ТРК будет также крымскотатарское радио «Ветан» («Родина»). На должность руководителя нового СМИ, вероятно, будет рекомендован директор департамента крымскотатарских и национальных программ телеканала «Первый крымский» Сейран Мамбетов.
Новые власти полуострова так и не объяснили, зачем нужно было создавать с нуля новый канал при существовании технической базы, инфраструктуры и лояльнейшей аудитории ATR. Даже губернатор Севастополя Сергей Меняйло, когда ему потребовалось лояльное СМИ под освещение собственной деятельности (в противовес каналу НТС Алексея Чалого, с которым у Меняйло, по слухам, был конфликт), просто сменил руководство и взялся переформатировать редакционную политику уже существовавшего в городе канала СТВ.
27 мая 2015-го генеральный директор ATR Эльзара Ислямова встретилась с заместителем руководителя Роскомнадзора Максимом Ксензовым. В ходе встречи была достигнута договоренность о том, что Роскомнадзор совместно с юридической службой ATR продолжат работу по возобновлению вещания. Несмотря на то, что в марте 2015 Аксенов в который уже раз выступил с обвинительными заявлениями в адрес ATR и сообщил, что работа такого канала «в нынешнее полувоенное время недопустима», Алексей Волин позже заверял, что ATR прекратил трансляцию по собственной инициативе, и «их никто не закрывал».
История взаимоотношений новых крымских властей с ATR и медиагруппой «Атлант—СВ», в которую входит канал, вообще крайне интересна. Вечером 28 февраля 2014 года, когда вооруженные люди захватывали ГТРК «Крым» и ТРК «Ялта», к зданию компании «СимСитиТранс», в котором располагался офис канала, подошло восемь (по некоторой информации — десять) БТР. Однако совсем скоро корреспондент газеты «Аргументы Недели — Крым» с места событий передал, что БТР или уже покинули локацию, или же просто проезжали мимо, что въезд на территорию компании перекрыт автобусами (принадлежащими, скорее всего, «СимСитиТранс»), а рядом с предприятием собралось около 300 человек, готовых защищать канал от возможного захвата.
Существует некоторое количество аргументированных версий о том, почему ATR не закрыли в марте, летом, осенью и даже зимой, но до сих пор не совсем понятно, что помешало захватить канал тогда, 28 февраля. Тем более, что ТРК осуществляла вещание через передатчики того самого РТПЦ, до которого впервые добрались только 3 марта.
Медиагруппа «Атлант—СВ» принадлежит бизнесмену с российским гражданством Ленуру Ислямову. В холдинг, помимо телеканала ATR, входит детский круглосуточный канал Lale, две радиостанции — «Мейдан-AV» и «Лидер», а также интернет—издание «15 минут». Охват одного только ATR, заверяла Эльзара Ислямова, чуть ли не в разы больше показателей любого другого крымского медиа.
4 апреля 2014-го кандидатура Ленура Ислямова была одобрена на пост заместителя председателя совета министров Крыма. Это был очень странный шаг — Ислямов не отличался безоговорочной лояльностью России и новому руководству полуострова. С приходом во власть он, по его собственным словам, начал «задавать вопросы», чем и «нажил врагов». С должности вице—премьера Ислямов был снят уже 28 мая по причине «политической ангажированности».
В интервью The New Times гендиректор ATR Эльзара Ислямова говорила, что планы закрыть канал появились у крымской власти предположительно ещё в феврале—марте 2014-го. На вопрос о том, почему насильственной блокировки всё—таки не произошло, Ислямова ответила, что власти искали формального повода (который в случае с ТРК «Черноморская» им почему—то не понадобился).
Ленур Ислямов считает, что судьба ATR была решена значительно раньше — ему поступали сигналы о том, что некие люди в руководстве Крыма готовы приобрести канал; называли даже цену — $5 млн (это стоимость одного только оборудования ATR). В случае отказа канал угрожали просто отобрать, говорит Ислямов, но он посчитал продажу невозможной.
11 августа журналисту АТР аннулировали аккредитацию в Госсовете Крыма за то, что он не встал во время исполнения российского гимна. 24 сентября Эльзара Ислямова получила письмо из Центра по противодействия экстремизму МВД России по республике Крым с требованием предоставить целый список документов: лицензии, договора аренды помещений, штатное расписание, полный список работников, их должностные инструкции.
Утром 26 января здание АТР оцепили вооруженные люди в масках с нашивками МВД РФ. Один из журналистов телеканала описывал это так: «На ATR маски—шоу. Приехал полный камаз с силовиками, куча следователей из ФСБ и Следственного комитета. Сейчас ведут беседу с руководством. Возле каждого кабинета выставили вооруженного человека. Немного парализовали работу, но эфир пока идет. Снимать запрещают, грозятся забрать технику». Эфир был отключен к обеду — у телеканала изъяли сервер со всем видеоархивом. На целый день была заблокирована работа информационной службы АТР. Следователи искали видеозаписи с митинга 26 февраля 2014 года, хотя журналист канала Осман Пашаев настаивал, что записи были выданы по запросу СК за несколько месяцев до обыска.
В упомянутом выше интервью The New Times Эльзара Ислямова признает, что она согласилась принять в штат ATR так называемого «куратора», который мог бы следить за соответствием редакционной политики пожеланиям крымских властей. Это было одним из многочисленных компромиссов, на которые руководство канала с марта 2014-го и до весны 2015-го шло в надежде на то, что давление на ATR прекратится. Но готовность к компромиссу, похоже, не была взаимной.
Вот как описывал Ленур Ислямов встречу с главой Крыма в интервью украинскому изданию «Главком»: «Встречаясь с глазу на глаз, я спросил у него: что от нас хотят? Я с ним год не виделся, и вот, по просьбе руководства ATR пошел к нему на встречу. Он сказал мне что—то вроде того, что мы американские шпионы, работаем на Америку, ведем враждебную деятельность в отношении Крыма и даем людям надежду на возвращение в состав Украины, которого не будет. И тогда окончательно стало понятно, что невыдача регистрации Роскомнадзором — просто инструмент, с помощью которого нас лишили права вещать в Крыму».
В ноябре 2014 года Госдума приняла закон о бесплатной перерегистрации крымских СМИ, имевших украинские лицензии на вещание. Согласно закону, перерегистрацию нужно было пройти до января 2015 года, затем этот срок продлили до 1 апреля.
Телеканал ATR четыре раза подавал в Роскомнадзор документы на получение российской лицензии, и все четыре раза документы возвращали, ссылаясь то на неполный комплект, то на ошибки. Получить лицензию ТРК не смогла. 1 апреля руководство АТР обратилось в РТПЦ АРК с просьбой приостановить вещание своих программ во избежание санкций и арестов оборудования за незаконное вещание. Вместе с АТР из эфира исчез канал Lale и радиостанции «Мейдан» и «Лидер».
Перерегистрация, конкурс, блокировка
«Я не без гордости хочу сказать, что структура государственных СМИ в Республике Крым одна из самых разветвленных на территории всей Российской Федерации. Такого построения и такой системы, которую построили и продолжаем строить мы, нет ни в одном регионе», — делился радостью Дмитрий Полонский на заседании Госсовета Крыма 20 мая этого года.
Из трёх тысяч средств массовой информации, зарегистрированных в украинском Крыму на начало 2014 года, ко 2 апреля российские лицензии получили 250 медиа, 19 из которых были российскими СМИ, впервые вышедшими на крымский рынок. Из 11 крымскотатарских СМИ, работавших на полуострове, лицензию получила только газета «Голос Крыма», добавившая к названию слово New. Остальные печатные и электронные медиа были поставлены в нелегальное положение — без российской лицензии с 1 апреля они потеряли право заниматься своей деятельностью.
Газета «Авдет» — печатный орган Меджлиса, издающийся с 1990 года — сократила тираж до 999 экземпляров, чтобы продолжить выходить без лицензии. В июне 2014-го она получила предупреждение за «пропаганду экстремизма» (издание употребляло слова «аннексия» и «оккупация»). В июле ее главного редактора Шевкета Кайбуллаева вызвали на допрос в ФСБ из-за публикации решения Меджлиса бойкотировать выборы в крымский парламент. 16 сентября в редакции газеты прошел обыск. На следующий день по решению суда руководству «Авдет» было приказано в течение суток освободить занимаемое помещение вместе с Меджлисом и благотворительным фондом «Крым», в собственности которого и находилось здание. Кроме того, по иску прокуратуры Крыма «в защиту интересов неопределенного круга лиц» к благотворительной организации «Фонд «Крым«» были арестованы их счета и наложен запрет на открытие новых.
К 23 сентября все работники были уволены, а помещения освобождены. Основания, на которых благотворительной организации было, цитируя исполнительный лист, «запрещено осуществлять полномочия собственника в части пользования и распоряжения принадлежащего ему имущества», не уточнялись.
Газета «Къырым» приостановила свою деятельность из—за долгов перед типографией.
Информационное агентство «Крымские новости» (QHA) занимает особое место в этом ряду: в то время, как другим медиа Роскомнадзор возвращал документы или просто не отвечал, QHA с первой попытки получило отказ в перерегистрации без указания причин. 9 августа 2014-го директор агентства Гаяна Юксель вместе с семьей возвращалась в Крым из—за границы; на контрольно—пропускном пункте между материковой Украиной и полуостровом представители ФСБ запретили въезд в Крым её мужу Исмету; срок запрета составляет пять лет. Торговый бизнес семьи, по словам журналистки, «почти развалился»; содержать агентство становится всё труднее.
14 мая 2015-го к ней пришли сотрудники Центра «Э» и сообщили, что, по их информации, Юксель является одной из «радикально настроенных членов Меджлиса». 27 мая агенство QHA переехало в Киев.
Блокировка крымских интернет—ресурсов началась ещё в марте 2014-го, 2 апреля глава Роскомнадзора Александр Жаров встретился с Аксеновым и пообещал очистить Крым от «вредной» информации. На сегодняшний день в Крыму заблокированы почти все крупные украинские ресурсы, в числе которых «Цензор.нет», «Главное» и «Новый регион».
За радио взялись в последнюю очередь. 14 марта 2014-го в Керчи и Евпатории неизвестные напали на передающие центры украинского радиохолдинга «ТАВР Медиа», на волнах которого транслируются программы шести радиостанций. Нападавшие повредили оборудование, из—за чего в близлежащих населенных пунктах было прекращено вещание. В течение нескольких последующих дней под давлением сил «народной самообороны» партнеры «ТАВР Медиа» полностью остановили ретрансляцию передач холдинга. 10 апреля компания объявила о приостановке деятельности в Крыму. Ее потерянная крымская аудитория составляет примерно 300 тысяч человек — 5% от украинской материковой аудитории медиагруппы. 25 марта очередными неизвестными была прекращена трансляция в Крыму «Радио Вести».
Кульминацией передела регионального медиарынка стал конкурс на право наземного эфирного вещания в Крыму и Севастополе, состоявшийся 25 февраля 2015 года. В сентябре глава Роскомнадзора заверил крымских вещателей, что процедура будет сугубо технической. «Никто свои частоты не потеряет», — успокоил Жаров. Обязательным условием конкурса было наличие российской лицензии на вещание, однако большинство участников получить ее не успевали физически. Из обладателей украинских лицензий по итогам конкурса частоты не лишилась разве что ГТРК «Крым». Из 26 лотов (как отдельных частот, так и пулов на разные города), выставленных на конкурс, семь достались юридическим лицам, учредителем которых значится уроженец Днепропетровска Алексей Петрович Амелин 1975 года рождения. Это больше, чем получила любая из федеральных медиакомпаний, участвовавших в конкурсе.
Такой успех заставил, например, обозревателя «Крым. Реалии» предположить, что Амелин является подставным лицом, близким к властям Крыма, а выигранные им частоты будут сданы в аренду.
«На частные и корпоративные средства массовой информации парламент и правительство Крыма фактически не имеют эффективных механизмов воздействия, поэтому не могут направлять их деятельность в русло содействия стратегическим интересам», — жаловался в ноябре глава комитета по информационной политике Госсовета Крыма Сергей Шувайников. После конкурса желания парламентария оказались полностью удовлетворены.
Уже в конце апреля Freedom House опубликовала данные исследования, согласно которым уровень свободы слова в Крыму оказался ниже, чем в Сирии и Иране — полуостров набрал 94 балла из 100; сотня в данных замерах — худший результат.
У России баллов было 83.
Источник: Медиазона
